Не стану утверждать, что интервью с Михаилом Парфеновым было самым длинным в моей профессиональной практике, но на место в горячей десятке оно точно претендует. Мы начали беседовать вначале последней недели сентября, проговорили часа два и решили продолжить через пару дней. Но пока выбирали удобное для обоих время, в полном соответствии с законами жанра ужасов случилось страшное. Мы вступили в "неуставные отношения", в результате которых Миша обещал меня расчленить, ибо маньяк, а я его скромненько так - в силу отсутствия опыта - убить.
Да, убить мне его хотелось. А вам бы не хотелось, если бы, скажем, вдруг выяснилось, что милый вашему палестинскому сердцу собеседник оказался израильтянином? Я вам больше скажу, это я - человек толерантный, склонный к терпимости, а любой другой на моем месте отреагировал бы на эту неожиданную новость примерно так же, как отреагировал на слова Марко Матерацци великий Зинедин Зидан. Да ладно! Об этой истории знают даже люди, весьма далекие от футбола! С месяц все обсуждали, что же именно сказал итальянец алжирцу.
Нет, вы подумайте, мне - болельщице "Зенита" с общим стажем боления почти в 20 лет - узнать, что меня в свои сети коварно завлек болельщик "Спартака"! В общем, сцепились мы в непримиримом споре о том, кто же в этом году более достоин чемпионства, и Миша из привлекавшего и откровенно симпатичного мне писателя Парфенова М. С. превратился в банального "спартача". "Мясного". И лишь сильная симпатия к Парфенову М.С. позволила мне продолжить с собеседником отношения уставные - то есть вернуться в рамки интервью с писателем, которое продолжилось в начале первой недели октября. Именно его, а не нашу склоку по поводу футбола я и предлагаю вашему вниманию.
Ваша Ива[/i]
***
"На Литсовете я написал о себе так: "Аз есмь ЛоТ. Eastern Europe Horror". Это так и есть на данный момент. Для меня хоррор - мое писательское кредо, авторская миссия и жизнь. Возможно, это отчасти связано с тем, что основная моя работа донельзя слащавая, и мне не хватает острых ощущений, хотя скорее все-таки копаться надо глубже. Когда-то я написал почти автобиографическую статью под названием "О литературе ужасов", там все подробнее расписано".
Парфенов М.С.
***
"Какой в детстве может быть реализм?"
- Судя по статье "О литературе ужасов", в юности у тебя была некоторая неразборчивость в чтении.
- Мне попадалась книга, я ее читал. Запретные темы всегда интересны. В то время очень много хороших зарубежных авторов оказалось на прилавках. Я их читал, еще не зная, что они хорошие, популярные и т.д. Можно сказать, "съедал" их. Много и средненьких авторов было, но все равно я их всех любил.
- Ты как-то выбирал эти книги?
- Вряд ли я вспомню точно. Порой выбор был случаен, порой - нет. Скажем, с циклом "Омен" я познакомился благодаря журналу "Смена" и потом, когда увидел в продаже книгу (а денег у меня не было тогда), я пошел домой, взял какой-то сборник не очень нравившихся мне сказок, еще что-то, отправился на остановку трамваев, за вечер продал их, а на вырученные деньги купил "Омен". Эта книга до сих пор у меня хранится, хотя я ее больше не перечитываю.
- Ничего себе! Не стеснялся торговать?
- Нет, хотя это был первый и последний раз в моей жизни. Мне тогда, наверное, лет 10-11 было или меньше. Очень уж книжку эту хотелось...
- А родители? Как они отнеслись к такому предпринимательству?
- Не помню. Кажется, я их уже потом поставил перед фактом, но они вроде меня не ругали.
Родители сами любили читать, в том числе и такую литературу. Молодая, читающая семья. Мой отец вырос в семье писателя, ему сам бог велел любить это дело.
- Другими словами, в тебе проснулись гены дедушки?
- Возможно. По крайней мере, решение стать писателем было принято мной еще до того, как я узнал, что мой дедушка писал. Родители были удивлены и сами всегда говорили, что все-таки "природа отдыхает на детях, но уж во внуках-то..." У меня не было такой мысли: "Ага, дед был писателем, так и я стану". Мотивация была совершенно иной, а решение самостоятельным. До тех пор, пока я не показал свои первые рассказы матери, я вообще не знал, что мой дед был членом союза писателей, директором типографии и т.д. Писать я начал рано, почти сразу после того, как начал читать - лет в 7-8.
- А почему? Почему вдруг возникла потребность писать? Все же этот возраст не располагает к усидчивости, тем более мальчиков.
- Хе-хе! Я же ребенком был. Фантазером. Читать очень любил. В то время у меня появилась мечта - стать писателем, - как мне тогда казалось: известным и богатым - просто записывая свои фантазии. А что может быть лучше, чем фантазировать (что само по себе кайф) и зарабатывать этим на безбедную жизнь себе и своей семье? Эта мечта со мной по сей день. А когда я попробовал, мне понравилось. Тем более, что-то начало получаться. У меня сохранился один рассказ той поры. Мне было 9 лет, мы жили в Твери. Там была газета "Черный кот" - для школьников и подростков. Очень и очень неплохая. Они проводили конкурс "ФантАс". Я послал туда рассказ и, как выяснилось спустя пару лет, выиграл. Так вот, читая его сейчас, я сам удивляюсь, насколько это чистое от литературной грязи произведение.
- Значит, от реализма ты с детства был далек?
- Ну какой в детстве может быть реализм?! Кроме того, я не считаю наличие в произведении фантастики или мистики - отсутствием в нем же реализма. Хорошее произведение ужасов страшно, когда оно подается в реалистической оболочке, это особенно здорово делал Кинг в своих лучших вещах.
- Твоя мечта осталась без изменений: стать известным и зарабатывать на безбедную жизнь литературой?
- Да, хотя сейчас это кажется труднодостижимым. Но ты не совсем верно понимаешь мою мечту. Главное - это не стать известным и богатым. Главное - "литературой".
- Сегодня мало кто зарабатывает только литературой, согласись.
- Соглашусь. Но мечта осталась. Я бы хотел писать популярную жанровую литературу, и чтобы мой жанр любили, ценили и понимали. Кроме того, я не хочу быть одним из многих, мне нравится быть одним из нескольких. Поэтому я редко пишу НФ и фэнтези, мне ближе хоррор. В нем больше нехоженых тропок.
"Не считаю Кинга гениальным"
- Что в твоем понимании "литературная грязь"?
- Много чего. Говоря о том детском рассказике, я подразумевал всякую наносную чепуху: притянутые за уши описания, излишнюю словесную эквилибристику, чрезмерные мудрствования или упоенное авторское самолюбование. То был рассказик, построенный на диалоге, ситуации. Тогда я вовсе не старался искусственно растягивать тексты. Сейчас такое вот растягивание до нужного объема - настоящая эпидемия.
- Словесную эквилибристику, говоришь? Надо полагать, всяческие экзистенциалисты с абсурдистами и постмодернистами тебе не по душе?
- Экзистенциалистов и абсурдистов я знаю и понимаю, но читать их - да, не люблю. Лично мне это неинтересно. Но я не совсем это имел в виду под "литературной грязью". Я не склонен развешивать ярлыки в литературе. Есть что-то, что я литературой вообще не считаю, но экзистенциализм, постмодернизм, авангардизм, абсурд к этому не относятся. Для меня признак литературности произведения - когда я вижу: автор добивался вызвать у читателя некие эмоции, мысли - и своего добился. Это не обязательно должны быть положительные эмоции. Это не всегда должны быть какие-то очень глубокие мысли, философия.
- Честно говоря, при всей моей огромной любви к ужасам (я, правда, больше люблю мистику), Кинга я не считаю таким уж гениальным. Поскольку в его рассказах, как правило, нет объяснений. То есть, почему все так происходит и есть ли какой-нибудь способ это исправить.
- Я тоже не считаю Кинга гениальным. Но он велик. Почему - долго объяснять. Что касается объяснений, то чаще всего в них нет никакой необходимости у того же Кинга. Если ты пишешь произведение, ставя одной из своих задач напугать читателя, объяснять и разжевывать очень рискованно с твоей стороны. Объяснение, как правило, губит эмоцию страха. В тоже время достичь нужного эффекта - напугать читателя - дорогого стоит. Мало кто способен на это, хотя очень многие пытались.
- Возьми "страшные" рассказы Гоголя - там все объяснено, а все равно страшно.
- Не возьму! (улыбается) Разве в "Вие" все объяснено? Разве там сказано, как с этим бороться? Нет... Но это другое. Я возьму за пример произведения Анны Радклифф и Артура Конан-Дойла. Первая писала готические романы, которые пугали своей атмосферой, но ценителей жанра раздражали натужные "реалистические" разъяснения в финале этих романов. Порой в призрака легче было поверить, чем в эти разъяснения отсутствия призраков. А Конан-Дойл писал по сути рассказы ужасов, нагонял страха, интриги, напряжения. Почему советская экранизация так хороша? В том числе благодаря тому, что снята она в явно готическом духе. А потом его герой - общий любимец Холмс - с помощью своего дедуктивного метода все загадки развенчивал. Читатель переживал сильную релаксацию, разум торжествовал, Холмс был интеллектуальным Суперменом, спасителем от кошмаров.
- В том же "Вие" читателю понятно, почему ведьма выбрала бурсака. Понятно как бурсак мог избежать смерти. То есть, страх в литературе хорош, когда, как ты правильно заметил, происходит "релаксация".
- Это другой ход. Ничего нового, на самом деле. В хорроре новое вообще не обязательно, это очень традиционный жанр. Новое, в общем, не очень нужно, есть определенные каноны, схемы. Есть Страх и есть способы вызвать его у читателя. Все остальное - воля автора. Вот тут уже простор для фантазии и самореализации. Я, конечно, буду только рад найти что-то новое в жанре, что напугает тебя больше чем что-либо до сей поры. Однако же новое - не самоцель. Вызвать страх - задача архисложная и тот, кто ее добьется, привлечет внимание читателя, без всяких сомнений. А в "Вие" бурсак совершил проступок - он виновен. Ведьма ему не просто мстит, она его карает. Бурсак не удержался в том числе и поэтому. Он не мог не удержаться. Об этом неплохую статью Святослав Логинов написал когда-то. У Бирса есть рассказ, в котором герой умирает от страха перед змеей, он думает, что у него под кроватью притаилась змея, он смотрит туда и видит ее и не может оторвать взгляда, он загипнотизирован. В конце оказывается, что никакой змеи нет, персонаж сам себя запугал до смерти, приняв за глаза змеи пару пуговиц или что-то типа того. Страх хорош как эмоция. Это очень сильная, многогранная и тонкая эмоция. Страх разнообразен. Релаксация совсем не обязательна. В "Вие" я релаксации не замечаю.
- Но там читатель понимает, за что карают героя! И появляется религиозная вера в высшую справедливость.
- В экранизации все симпатии - на стороне героя Куравлева, не так ли? А он все одно погибает... Таков закон жанра ужасов. Мой друг Саша Вангард написал год назад эссе "Темная польза", в котором рассуждал на тему того, что ужасы как жанр - предостерегают нас от чего-то, от каких-то проступков. Разве высшая справедливость в торжестве мертвой ведьмы? Нет, это - не религиозное, по крайней мере, не христианское... Это глубже, это к первобытному. Или к средневековой интерпретации христианства: Бог все видит, страшись Бога. На более примитивном уровне гибель бурсака - это как смерть персонажа в какой-нибудь "Пятнице, 13-е". Там, если помнишь, подростков убивают, когда те занимаются сексом, пьют, курят травку и т.д. То есть ведут себя не-хо-ро-шо. Нарушают табу. Вообще парадокс жанра ужасов - часто заглядывая на запретную территорию, он вместе с тем столь же часто выступает ярым поборником наличия всяческих табу.
- Ну, это как смотреть на ужасы и "запретную" территорию. Правила есть везде, но думать, что на темной стороне все подчиняется нашим заблуждениям о добре и зле, все равно, что изображать Бога как дядьку с бородой. Алистер Кроули говорил, что судьба не справедлива - она точна.
- Как ни странно, Кроули для меня - не авторитет. Я - не мистик. Мне просто нравится пугать людей. К тому же я убежден, что жизнь - ужасная штука, в которой все самое "доброе, светлое, вечное" может обернуться жутким, отвратительным, чудовищным. Равно как и наоборот. Об этом несколько моих рассказов. Добро и Зло - стереотипы, как и все прочее, что окружает нас. Я как раз из тех, кто терпеть не может "стереотипического" мышления. Меня это стало раздражать в университете.
"Не хочу висеть по всему интернету"
- Ты меня толкаешь на провокацию! (плотоядно улыбаюсь) Человек, который не терпит стереотипическое мышление, так часто покупается на стереотипное поведение на ЛС и поступает типично - уходит, удалив все свое со своей странички. Не странно ли?
- В какой-то момент мне надоело ругаться, доказывать, что я не баран. Это все суета, которая меня уже давно не волнует. Я уже несколько лет как принял за правило, встречаясь с хамством в сети, открытым или завуалированным, отвечать предельно кратко и жестко. Удаление произведений с моей странички - шаг взвешенный и запланированный. Я не хочу, чтобы мои произведения были развешены по всему интернету. Я рассчитываю через некоторое время выйти на новый уровень. Страница Литсовета уязвима, так пусть же она останется лишь как база для новостей из моей авторской жизни и, возможно, для обкатки каких-то черновиков в будущем. Я разочаровался в сетературе как таковой, познав ее на себе. Это - болото ругани и глупости, в котором тонет творчество. Причем я говорю о ругани и глупости не только чужой, но и собственном в ней участии.
- Знаешь, обращать внимание на хамство - в любом варианте - показывать, что не уверен в себе. И лично мне неуютно, когда Парфенов уходит, а Графоман остается.
- Все мы графоманы, хе-хе. Я мечтаю написать роман под таким названием. Естественно, страшный. В себе я уверен, поэтому с хамами не общаюсь - просто посылаю их на три буквы. Можно сказать, что я следую ветхому завету, а не новому. Не "подставь другую щеку", а "глаз за глаз". Я молод и бываю агрессивен, за что меня многие на том же Литсовете опасались, а кто-то ненавидел.
- Ты разочаровался в сетературе и создал ЛОТ и журнал "Тьма" в сети?
- Сетература - это когда все пишут что угодно, полная анархия и завал графоманский. В чем отличие ЛоТ от того же Литсовета? У нас в группу "авторы ЛоТ" входят только те, кто имеет печатные публикации в реале или несколько побед в серьезных литературных конкурсах. ЛоТ старается сообщать о новых книгах авторов и всячески их рекламировать. ЛоТ создано для популяризации и продвижения литературы ужасов. И, что самое главное - для того, чтобы объединить авторов и читателей, любителей темного жанра в полноценный фэндом. В ЛоТ участвуют такие известные авторы как Юрий Бурносов и Александр Щеголев - их ни графоманами, ни сетературщиками назвать никак нельзя. Представители ЛоТ регулярно бывают на крупных конвентах, общаются с издателями. Мы сами способствуем публикации многих талантливых авторов. Что касается нашего журнала, то по качеству и количеству материалов мы близки к изданиям реала. А в 2008 планируем издать первый пробный печатный номер - дайджест.
- Разве литературу ужасов нужно продвигать? Разве не является она сейчас самой читаемой после дамских романов и детективов?
- Миф. Литература ужасов и мистики не пользуется успехом у отечественных издателей. Да, издают Кинга и Кунца, других зарубежных авторов, а отечественных можно по пальцам пересчитать. Успехом же на книжном рынке пользуется сущий мизер, хотя кинематограф ужасов стабильно популярен! Я специально изучал западный опыт. Там широко развит и представлен - в том числе в сети - темный фэндом. Часто проводятся конвенты, фестивали, действует несколько профессиональных организаций, на одну из которых - HWA - мы ориентировались, создавая ЛоТ. В Восточной Европе такого пока не наблюдается. Собственно, мы и предпринимаем шаги к изменению данной ситуации. Уж прости за канцелярит, но во мне говорит сейчас как раз организатор.
- Говорят, что без литагента или рекомендации другого писателя сейчас практически нереально пробиться к издателю.
- Рекомендации другого писателя, уже имеющего личный контакт с издателем, редактором, конечно, помогают. Я таким образом помог с первыми публикациями нескольким нынешним авторам ЛоТ - Максиму Москалю, Александру Вангарду... Но! Сначала-то я сам пробился и напечатался. Мне никто не помогал, если не считать переводчика Кинга и Кунца Виктора Вебера, у которого я узнал адрес электронной почты издания "Супертриллер". С Виктором я познакомился, кстати, в сети. В Интернете, на самом деле, собрано достаточно информации, чтобы сделать первые шаги к публикациям. В свое время, когда мне надоело ругаться на Литсовете, я, подготовив несколько рассказов, через поисковик собрал базу данных по периодическим изданиям, книжным издательствам - в основном, адреса электронной почты. И разослал свои рассказы. В течение года несколько из них были опубликованы.
Сейчас, представляя уже ЛоТ, а не только себя любимого, мне гораздо легче найти, наладить контакт с издателем или редактором. Я дружу в сети с коммерческим директором издательства "Корпорация Сомбра", имею счастье общаться с известными авторами - Точиновым, Смирновым, Щеголевым. Надеюсь, это в лучшую сторону скажется на моем умении писать. Как представителю ЛоТ, мне удалось договориться с тремя музыкальными журналами о сотрудничестве. Две мои статьи о литературе ужасов напечатаны в украинской "Gothica", статья моего коллеги по ЛоТ Владислава Сульдина опубликована в российском "Rock Oracle", ждем публикации рассказа еще одного Владислава - Женевского, в журнале "Metal Art". А литагенты, конечно, нужны. Но западного образца, которые будут тебе помогать и с продвижением, и с публикацией, и с написанием, и с рекламой. Сейчас мало просто опубликоваться. Надо, чтобы люди еще и узнали о том, что ты опубликован.
"В театре я на хорошем счету"
- А разве писателю не следует изучать "дополнительную" литературу - ту же эзотерику, мистические учения, религию?
- Я не очень-то верю в эзотерику и иже с ней. Мистика - это нечто иное. Порой случаются вещи, от которых мурашки по коже. Но мне это, разумеется, нравится. А дополнительная литература не помешает. Собственно, поэтому я и стараюсь иногда читать что-то из мистиков, религиоведов, но не слишком глубоко. Все-таки главное в "Дракуле" Стокера, прославившее этот роман на весь мир, - не завуалированная история противоборства двух эзотерических магов, а история Вампира. Что касается изучения доп. материалов, то специально для сбора данных, которые могут быть полезны авторам мистики и ужасов, мы на форуме ЛоТ сделали целый раздел - "Непознанное".
- Не мистик он!... Пугать читателя и не влезть в конце концов с головой в ту же мистику сложно. Актер не случайно вживается в роль, иначе будет недостоверен в образе. Писатель сродни актеру в этом смысле. Помнишь, я в обзоре первого тура Супердесятки о твоем рассказе говорила, что начинаешь переживать за психику автора?
- Тем не менее, я не мистик. Я ведь в любительском театре моего городка на хорошем счету, одним из ведущих актеров считаюсь, хе-хе. Автору интересней, чем актеру - он должен по идее суметь достоверно "сыграть" все свое произведение, будь то роман или рассказ, со всеми "ролями", и женскими, и мужскими, и вовсе нечеловеческими... Это клево. Что касается моих рассказов, то мне довольно часто говорили, прочитав некоторые из них (особняком стоит "Благословенная тишина", которой особенно повезло), о том, что у меня с психикой не все в порядке и т.п. В этом нет ничего нового, всех авторов хоррора, по-моему, считают "не от мира сего", хотя чаще всего это глупый миф - как раз тот самый стереотип, который с реальностью не имеет ничего общего. Можно сказать иначе - а кто в этом мире нормален?
- Про театр - это иносказание?
- Нет. Я участвовал в некоторых постановках любительского театра, начиная с последнего курса местного филиала РУДН (российский университет дружбы народов - прим. Ивы). К тому времени у меня было уже несколько лет регулярной практики выступлений с микрофоном перед аудиторией, к тому же я быстро учусь, так что я стал неплохим актером в этом театре, на этом уровне. Ребята, что играют со мной, считают меня лучшим, режиссер тоже хвалит часто, хотя и ругает, когда я балую и начинаю отвлекать других. "Ты-то все знаешь, у тебя это в крови, ты и так все сделаешь, а их мне тренировать надо" - что-то в этом духе она мне чаще всего говорит.
- "Опыт выступления с микрофоном"? Чем это ты занимался?
- Так получилось, что я с 17 лет работаю в Сочинском филиале Утришского Дельфинария ведущим программы. Не массовиком-затейником, а шоуменом, комментатором. Вот и выходит уже 7 лет регулярной работы с микрофоном. Да и в театре нашего РДК некоторые спектакли работали с микрофонами. Так что публичными выступлениями меня не удивишь...
- Поэтому ты написал, что твоя "работа донельзя слащавая"?
- Дельфины, дельфины, дельфины... это масса положительных эмоций (а порой и масса нервных затрат) изо дня в день.
- Дельфины тебе темы для рассказов не подбрасывают?
- Есть не идея даже - сцена из одного планируемого кровавейшего романа. В ней тренер жестоко убивает дельфина. Думаю, вдаваться в детали не стоит.
"У каждого из нас свои скелеты в шкафу"
- Тебе кошмары часто снятся?
- Не сказал бы что часто, но - достаточно регулярно. Очень, ммм, красочные. С детства. Помню, много лет назад мне приснился сон, что мой городок захватили вампиры. А из относительно недавнего - огромная змея, заползающая в окно моей спальни. Порой снится такое, что хоть сразу садись и пиши - яркие и очень страшные сцены. Ну вот, даю всем желающим повод усомниться в моем психическом здоровье.
- Для кошмаров есть "психиатрические" причины, или, может, это вдохновение так проявляет себя?
- Понятия не имею. С одной стороны - у каждого из нас свои скелеты в шкафу имеются. С другой - не каждому же, наверное, такие кошмары снятся. Будучи склонным к самоанализу, думаю, что в детстве у меня были некие психологические травмы, но не сказал бы что они повлияли на меня, мою психику очень серьезно. Когда мне было 9 лет, сгорел мой дом - это могло сказаться. Но ведь сгоревшие дома-то мне не снятся!
- А вообще, такая метафизическая штука - вдохновение - как-то отражается на писателе? Оставляет отпечаток?
- А почему вдохновение должно оставлять отпечаток на писателе? Скорее, "отпечатки" на произведениях писателя останутся. Некоторые мои рассказы написаны в едином порыве, от вдохновения. Некоторые начаты им, а закончены уже рассудком, умом в первую очередь. Что-то писалось вообще без особого вдохновения. И не могу сказать, что первые однозначно хуже или лучше последних.
- Должны же чем-то писатели отличаться от простых смертных?
- Ха! Писатели пишут. Некоторые даже делают это хорошо. Прямо скажем, для этого нужна особо развитая усидчивость. А если серьезно, то у писателя, на мой взгляд, особый склад ума. Там, где простой человек ничего не увидит, писатель может остановиться, подумать и написать рассказ.
- Вот ты шоумэн - это же проявляется в непрофессиональной сфере? Скажем, ты - душа компании, или напротив, стараешься оставаться в тени?
- Когда как. Я разный. Порой я душа компании, а порой мне хочется побыть одному. Чаще хочется побыть одному, если честно. Ну так тоже самое у меня как у автора. Вот еду я в маршрутке, вижу как человек на переднем сиденьи отрывает билет за проезд. Ведь ничего же в этом нет особенного! А у меня в голове вдруг картинка - человек отматывает от катушки все больше и больше и прямо на ходу начинает эту бумагу есть. Все в шоке, я в том числе - как? почему? Начинаю думать над этим вопросом и, если повезет, придумываю.
- Ты любишь пугать читателя, а тебя самого что может испугать?
- Все мы чего-то боимся. Я, допустим, не хотел бы умереть в пасти акулы, хе-хе. Среди больших серьезных страхов - боязнь потерять близких. Это действительно страшно. В остальном страхи мои непостоянны - приходят и уходят. Допустим, когда я писал "Благословенную тишину" меня посетил очень классный такой жуткий страх - я настолько сам себя шокировал тем, что пишу и как пишу, что начал сомневаться в собственном психическом здоровье. Вот это, доложу я тебе, было по-настоящему страшно!
- Твоих близких не пугает столь специфическая и буйная фантазия?
- Маму "Благословенная тишина" не столько напугала, сколько обеспокоила, да. А вообще она у меня привыкшая - я же еще в детстве обожал спрятаться где-нибудь, чтобы, когда она будет проходить мимо, выскочить из своего укрытия с криком "Бу-у-у!"
"В детективах трэша поболее"
- Когда-нибудь может случится, что сомнения в собственной психике вернутся и станут сильнее. Талант ведь - это ненормальное состояние человека. И в этом случае только серьезное занятие мистикой способно эти сомнения разрешить. Не думал об этом?
- Нет, я почти не верю в мистику. А той веры, что у меня есть, мне вполне достаточно.
Случиться может всякое. Завтра мне кирпич на голову упадет - и не будет молодого писателя Парфенова... И ведь никакая эзотерика мне в постижении кирпича не поможет. Но это мое мнение, я его никому не навязываю.
- Я вот, наоборот, пытаюсь навязать тебе свое видение писателя подобной литературы, как человека, который сознательно или неосознанно соприкасается с, грубо говоря, параллельными реальностями.
- С таким подходом в литературе ужасов ничего не добьешься. Это чистой воды профанация или банальный страх перед авторами хоррора, как перед носителями чего-то ужасного. Лавкрафта до сих пор издатели из АСТ именуют "визионером", дескать, видения он свои записывал. Бирс для обывателя - садист, избивавший жену. Кинг - травмированный в детстве исчезновением отца мальчик. И так далее. Стереотипы, ярлыки. Можно верить или не верить в потусторонний мир, но это никак не влияет на то - хороший из тебя автор хоррора получится или плохой. Есть талант, есть желание писать, есть усидчивость и умение исправлять собственные ошибки. А область приложения таланта как мне кажется связана прежде всего с личными предпочтениями. Если мне нравится литература ужасов - я ее и пишу. Хотя бы потому, что ее и читаю. А ведь давно замечено, что писатель начинается с читателя.
- О, господи! Ну почему нужно "веру в Деда Мороза" непременно называть ярлыком и стереотипом? Почему не предположить, что тот же Лавкрафт может восприниматься как положительный ответ на читательские чаяния, что наша действительность - это не полный образ окружающего нас мира?!
- Собственно, я и не утверждаю обратного.
- Но ты все время намекаешь мне, что Деда Мороза не существует. А мне без него скучно!
- Да, я сильно сомневаюсь в его существовании, но не отрицаю возможности его существования целиком и полностью. На самом деле, пытаясь мифологизировать личность автора литературы ужасов, мы с одной стороны делаем ему рекламу (поэтому все, кто ужасы пишет, не прочь позаигрывать на эту тему со своей аудиторией), а с другой - занижаем высокую литературную и культурную ценность такого рода искусства. Литературоведы, как правило, не являются мистиками.
Живя в мире с определенными системами взаимоотношений "автор - читатель - время", я не могу не заметить, что величие таких авторов как Лавкрафт, По, Кинг и Ко и ценность жанра в целом резко принижается - во многом благодаря тому, что в обществе складываются стереотипы: раз человек пишет ужасы, значит он НЕнормален, либо у него видения, либо он психический, либо еще что-то. Почему такого не говорят про авторов детектива? Ведь там трэша бывает поболее, чем в каком-нибудь маньячном триллере! Я - филолог, но я и читатель. Я изучал литературу ужасов, но я и люблю ее. И первое прямо проистекает из второго. Кроме того, писательство - это труд. Я люблю новеллы Влада Женевского и, читая их, легко поверить, что Влад у нас - визионер... Но я знаю, как он работает над каждым рассказом, каждым абзацем, фразой.
- Лично я не вижу противоречия между описанием собственных видений (еще никто не доказал, что это психическое расстройство, а не другая реальность) и тщательной работой над написанным. Если модельер придумал новую юбку, это не отменяет работы закройщика и швеи. Кому нужна воображаемая юбка?
- Однако же и модельера вряд ли назовут визионером. Ты можешь представить, чтобы про Маринину сказали: "Ах, эти ее мрачные видения!" Здесь я, в общем-то, выступаю как защитник всего цеха авторов хоррора. Это же может вылиться в некую форму дискриминации, мол, автор мистики и ужасов - ненормален, не такой как все (не обязательно псих).
- Мне кажется, что нет авторов мистики, детективов или дамских романов. Есть писатели - хорошие или плохие. И первые всегда не такие как все.
- Да, я согласен насчет хороших и плохих писателей. Но у каждого есть свои предпочтения, в том числе жанровые. Кто-то склонен писать мистику и хоррор, кто-то - НФ и фэнтези. Кто-то - постмодернизм. При этом еще и у каждого будут свои представления о том, что есть хорошая литература, а что - плохая. Вот и поди тут не заплутай. На самом деле, чем еще литература ужасов уникальна - очень многие писатели, не являющиеся "ужасистами", так или иначе отдают должное соответствующей атмосфере, соответствующим эмоциям. Каждый второй классик писал что-то, что можно отнести к темному жанру в целом или отчасти. А может и каждый первый.
"Личные планы я боюсь строить"
- Ты был на ЛС и рецензентом, и рецензируемым. Совпадают ли ожидания второго с тем, что делает первый?
- Все это очень индивидуально. Кому-то нужны только похвалы. Кому-то интересна критика, замечания по качеству текста. А кому-то вообще все равно, лишь бы рецензия, "как у взрослого", была. Как рецензент я всегда ставил и ставлю во главу угла качество текста. Смысл и прочее - не то чтобы эфемерно, но я не считаю, что если смысл произведения мне не нравится, а само произведение написано хорошо, то оно плохое, неудачное. А вот отличный смысл при корявом исполнении - это плохо. Как рецензируемому, мне было интересно мнение читателей о моих произведениях, критика, замечания. Что-то показалось полезным, что-то нет. Из рецензентов Литсовета нравится Никтовский Олег, мы с ним дружим и созванивались даже как-то.
- Если абстрагироваться от Литсовета, какой должна быть хорошая рецензия?
- Хорошая рецензия должна быть: а) вдумчивой; б) хорошо написанной; в) делать некие доказательные обобщающие выводы - об авторе, или о произведении, или о литературном направлении. Но это если абстрагироваться от Литсовета и сетературы в целом. В сетературе гораздо важнее внимание к деталям, рецензент должен показать автору, если может, какие ошибки тот сделал, что тому стоит исправить, чтобы добиться... - нет, не оценки 9-10 у рецензента - публикации. Иначе это все - пшик...
- Как же быть с теми авторами ЛС, уровень которых выше (чего уж греха таить) рецензентов?
- Это проблема рецензентов. Если автор и рецензент - умные люди, то у них получится из рецензии беседа двух умных людей, что тоже есть хорошо.
- Есть ли рассказ, который тебе больше из всего тобой написанного нравится? И есть ли такая же рецензия?
- Мне нравятся самые мои отвязные рецензии на всяческий трэшак авторов, которым мои советы до фонаря, потому что они не умеют писать вообще, а думают, что умеют. Как правило, такие рецензии я потом сам перечитываю, чтоб посмеяться, и друзьям даю почитать. Конкретно имеются в виду рецензии на "Ритуал" и "Приезжай ко мне на БАМ", хотя таких много вообще. Но эти - у меня в фаворитах. Рассказы? Каждый мне чем-то нравится, чем-то не очень. Любимые, пожалуй, "Остановка у кладбища", "Благословенная тишина", "Задание на дом". Хотя как же без "Сира Моргрива" и других?... Легче назвать те, которые мне не нравятся... Это же мои дети, я люблю их. "Остановку" - за атмосферу больше чем за что-либо еще. "Подарок", который, кстати, по инету без моего ведома разошелся по всяким форумам - за черный юмор. "Задание на дом" - за то, что он полностью такой, каким я хотел его видеть.
- А писательская мнительность, когда кажется, что тебя не понимают (рецензенты в том числе) в тебе есть?
- Мне обычно не кажется, что рецензенты меня не понимают. Ха-ха, я в этом уверен. Серьезно. Когда рецензент/читатель пишет/говорит нечто такое, что вообще никак не соответствует тому, что я вкладывал в произведение, то я вижу - это непонимание. Чаще всего в этом виноват автор. Но бывает, что рецензент просто не увидел того, что автор написал, на что намекнул. В "Сире Моргриве" интересно получилось, я там фактически эксперимент ставил, чтобы текст подвергался разным трактовкам, лишь бы человек задумался. Один рецензент, судья литконкурса не заметил этого вообще, просто сообщил, что рассказ хорошо написан, но - совсем, дескать, простой. А когда я ему подсказки сделал - он переменил свое мнение. Этот рассказ я потом сам препарировал, целое эссе по нему написал.
- О чем важном я у тебя не спросила, хотя ты очень хотел ответить?
- Разумеется, о моих планах.
- (с умным видом) И каковы твои планы? Творческие и личные?
- (с не менее умным видом) О личных планах я распространяться не стану. Творческие и околотворческие... Развить в рунете Сеть Ужасов, которая будет одновременно и жанр популяризировывать, и фэндом объединять, и доход приносить. Издать журнал "Тьма" в печатном виде. Замутить в 2008 году литконкурс с денежными призами (в 2008 году). Написать или дописать романы с рабочими названиями "Мать-Тьма", "Порхающий", "Мертвый сезон", "Графоман", "Серебро". Добиться публикации этих романов в одном из центральных издательств. Написать или дописать рассказы под рабочими названиями "Гроб на колесах", "Спектакль", "Туши свет", "Первый зомби", "Верность", "Любовь", "Уксус вампира". Написать или дописать повести под рабочими названиями "Странный сон увидел я сегодня", "Злая магия", "Дом Собаки", "Шоу", "Липучка", "Вялая походка". Естественно, рассказы и повести тоже хотелось бы потом опубликовать. И это не все, разумеется.
- Без личных планов это напоминает должностную инструкцию!
- Должна же во мне оставаться какая-то загадка... Личные планы я боюсь строить. Я холост, у меня есть девушка, но поскольку девушки у меня надолго не задерживаются, то я и не загадываю ничего. Хотелось бы бросить курить, если женюсь - вот такие планы.